О.И. БЛИНОВА

ЛЕКСИКА ЛУГОВОДСТВА СТАРОЖИЛЬЧЕСКОГО ГОВОРА с. ВЕРШИНИНА ТОМСКОЙ ОБЛАСТИ

Лексика сибирских старожильческих говоров является мало изученной. Особенно слабо исследованы вопросы о характере и специфике производственной лексики, о путях ее развития, изменения и способах образования. Настоящая статья посвящена рассмотрению одной из групп производственной лексики старожильческого говора села Вершинина Томского района Томской области. Так как нас интересовал не только состав, генезис, особенности производственной лексики с. Вершинина, но и ее изменение, то для исследования была взята группа лексики луговодства, связанная с таким занятием носителей говора, которое являлось одним из важнейших на протяжении длительного периода времени и охватывало большинство носителей диалекта. Период (100—150 последних лет), в течение которого прослеживается развитие лексики луговодства, предопределен имевшимися для этого лексическими данными, содержащимися в различных источниках: в диалектной, экономико-этнографической литературе о бывшей Томской губернии и округе, в материалах Томского областного архива и др.

В лексике луговодства выделено несколько групп слов по значению. Соотношение литературных и диалектных слов в каждой из групп различно. Если в группе слов, обозначающих важнейшие общие понятия луговодства (сенокос, покос, сеноуборка, сенозаготовка), господствующей является литературная лексика, то в других группах, к рассмотрению которых мы переходим, как правило, преобладает диалектная лексика.

В группу слов, обозначающих орудия сенокошения, уборки и предметы, с ними связанные, входят как литературные, так и диалектные слова. Носители говора употребляют такие названия орудий косьбы: сенокосилка, к о с а, г о р б у ш а, л и т о в к а (два последние слова—диалектные). Слово сенокосилка в говор вошло сравнительно недавно, вместе с появлением соответствующей реалии—сенокосилки. Слово коса как термин луговодства в говоре общеизвестно, но малоупотребительно, что обусловлено, во-первых, наличием омонима в говоре (коса—заплетенные волосы), во-вторых, существованием слов горбуша и литовка, обозначающих разновидности косы (как известно, в говорах при детализации названий название обобщающего характера или отсутствует, или, находясь в словарном составе говора, лишено активного словоупот-ребления). Слово горбуша, широко известное северновеликорусским

и сибирским говорам XIX в. (Даль; Опыт; Потанин, 32)¹, бытовало и в нашем говоре, о чем свидетельствуют архивные материалы, напр., «косы

__________

¹⁾Ссылки на словари и словарные материалы даются в сокращении. В конце

статьи см. список условных сокращений.

165

горбуши» (1816 г.), «...взяла косу называемую горбушу» (1824 г.)²). В середине XIX века косу «горбушу» заменила коса «литовка»³). С тех пор слово горбуша постепенно переместилось из активного словаря говора в пассивный, и в настоящее время очень немногие представители традиционной группы говора помнят это слово. Оно находится на грани исчезновения из говора. Слово литовка, вошедшее в говор во второй половине XIX в., имело два значения; 1) коса и 2) металлическая, режущая часть косы. В современном говоре села оно общеупотребительно, так как соотносительная с ним реалия—коса «литовка»—до сих пор используется в индивидуальном хозяйстве носителей говора. За последние 2—3 десятилетия у слова литовка появилось еще одно значение: «режущая часть сенокосилки», что явилось результатом переноса названия с одного предмета на другой по аналогии (сходство функций).

Для обозначения орудий и процессов точки кос в говоре существуют слова: отбивать, отбой, бабка, срезка, срезать. Слово отбивать является литературным. В говоре оно стало известно с появлением «отбоя» (до этого литовку не отбивали, а «срезали срезкой»). Слово отбой в нашем говоре обозначает сам предмет для отбоя кос (состоящий из небольшой наковаленки, вбитой в чурку, и молотка), а не действие по глаголу отбивать. В этом же значении слово отбой употребляется в селах Томского, Туганского районов Томской области, и Полевском районе Свердловской области⁴). Слово известно отдельным говорам европейской части Советского Союза: воронежским, калининским (ССАН), но там оно обозначает деталь «отбоя»—железную наковаленку.

В с. Вершинине железную наковаленку «отбоя» называют бабкой, Слово бабка употреблялось в Каинском уезде Томской губернии, в начале XX в. (Молотилов, 151). Известно оно и в Забайкалье: «бабка и молотки для отбивки кос» (К. Седых, «Даурия», М., 1953, 139)⁵). С указанным значением слово бабка распространено, в основном, в южнорусских говорах (Опыт, Миртов) и в некоторых севернорусских (ССАН).

Слово отбой в говоре появилось, очевидно, только в конце XIX в. так как до этого для заострения кос существовало другое приспособление—«срезка», которым лезвие косы буквально «срезали». «Срезкой» служил обычно старый, сточенный подпилок. Слово срезка в говоре находится на грани исчезновения: не все представители старшего поколения, помня это приспособление, называют его срезкой. Один из старожилов в этом значении употребил слово точилка. Слово срезкам Сибири имело узкую территорию распространения: оно не отмечено ни одним из сибирских словарей. В европейской части страны с этим значением в псковских говорах употреблялось слово резка, в сольвычегодских — лопатка, которою лопатили (не срезали)⁶).

Орудиями следующего за кошением процесса —сгребания сена—являются грабли и вилы. Литературное слово грабли всегда было известно говору. В настоящее время в связи с изменением техники сеноуборки это слово в общении заменено словосочетанием конные грабли. Для названия вил старожилы знают несколько слов. По числу «рогов»

__________

²) Томский областной архив, ф. 57—1, д. 28, л. 37 об; д. 45, л. 175.

³) Материалы по исследованию крестьянского и инородческого хозяйства в Томском округе. Барнаул, 1900, т. 2, в. 3, стр. 42.

⁴) Э. В. Г л а з ы р и н а. Словарный состав говора Полевского района Свердловской области. М., 1952, приложение II, словарь. (Неопубл. канд. дисс.).

⁵) К. Седых—коренной житель Забайкалья, отразивший в своем романе диалектизмы местного края, поэтому в необходимых случаях мы прибегаем к материалу романа.

⁶) «Живая старина», 1898, в. 1, стр. 27.

166

вилы называются двоероги, троерожки, четвероги, по назначению—к о п н о в ы е, стоговые, п о л с т о г о в ы е. Сейчас эти названия малоупотребительны. В словарях ни одно из указанных слов не отмечено. Слово троерожки записано в современных говорах Верхне-Кетского и Колпашевского районов Томской области. В европейской части Советского Союза вилам «троерожкам» соответствуют в севернорусских говорах «тройни» (Опыт, Подвысоцкий), в южнорусских—«тройчатки» (Миртов).

Широко применяемое в сеноуборке приспособление из двух больших березовых стволов, скрепленных перекладиной, служащее для перевозки сена к стогу, носит название волокуши. В середине XIX в. «волокуши (в Томске), волоки (в Бийске)» употреблялись «для перевозки тяжести в лесах по болотистой почве» (Потанин, 27). В конце XIX в. в окрестностях Тобольска это слово известно было в том же значении, что в нашем говоре (ССАН), но в Восточной Сибири оно отмечено с другими значениями: «особый вид телеги, служащей для привозки снопов» — Бельск. волости Енисейского уезда⁷), «мера сена, равняющаяся трем— |пяти пудовым копнам»—Нерчинск⁸), «волокуши для спуска жердей»— Прибайкалье (ССАН). В современных говорах Томской области и некоторых Свердловской области слово волокуша употребляется почти исключительно как термин луговодства. В указанном значении слово волокуша отмечено в отдельных севернорусских говорах (ССАН). В нашем говоре это слово общеупотребительно, так как широко применяется предмет, обозначаемый им.

К следующей группе слов, обозначающих процессы косьбы и уборки сена, относятся литературные слова косить, грести и, стоговать, копнить, метать сено и ряд слов, не отмечаемых словарями литературного языка или помещаемых в словарях с другими оттенками значения.

Литературные слова косить, грести и фразеологизм метать сено в говоре общеупотребительны. Правда, в отличие от литературного языка в говоре наметился процесс разложения фразеологического сочетания, выразившийся в том, что слово метать, расширяя свое значение, употребляется либо с другими словами, например, со словом горох, либо самостоятельно («мечу, он мне подает», «у нас парень ходит, мечет», «мечут мужики»).

В говоре получило широкое распространение слово сенокосить, означающее, как показывает его состав, процесс косьбы («само время сенокосить»; «мы сенокосим тогда»). Это слово не отмечено ни одним из сибирских словарей. По утверждениям старожилов, существует в говоре давно. Употребляется оно в говорах Кузнецкого района Кемеровской области⁹). Из европейских говоров Советского Союза оно было отмечено в XIX в. в Вологде (Даль, Опыт), в XX в. в Калининской области (ССАН). В нашем говоре слово сенокосить имеет большее распространение, нежели слово косить.

Слова подавать, подскребать известны литературному языку, но, обозначая отдельные процессы в луговодстве, приобретают дополнительный оттенок значения. Так, слово подскребать означает «сгребать граблями остатки сена» (в ведомостях по учету трудодней этот вид работы учитывается так: «подскребать 1 час за двумя»). Слово подавать синонимично слову метать, только имеет то отличие, что «по-

__________

7)Рукописный отдел словарного сектора АН СССР, 20/89.

⁸) Там же, 17/70, 1896 г.

⁹) В.И.Панов. Местные говоры Кузнецкого района Кемеровской области. Сталинск, 1954. (неопубл. канд. дисс.). Стр 334

167

давать» начинают при близком завершении стога, когда на стогу уже стоит человек.

Широко употребительно в говоре диалектное слово вершить—заканчивать верх стога. Оно распространено по всем говорам Сибири и европейской части страны. На протяжении более ста лет (как позволяют об этом судить данные словарей Академии наук с 1789 по 1895 гг.) слово вершить как термин луговодства входило в состав литературного языка конца XVIII и всего XIX в.

Имеется в говоре фразеологическое сочетание ставить сено— убирать сено в стога, зароды, заготовлять. Очевидно, сочетание глагола ставить с существительным сено было известно литературному языку XIX в. (Ср.: «общее количество поставленного сена...»)¹⁰). Это словосочетание часто употребляется только в речи представителей традиционной группы говора. У молодежи и местной интеллигенции оно не встречается. Словосочетание ставить сено известно некоторым говорам Томской области. В Архангельской губернии употреблялось существительное сеностав (Опыт, Подвысоцкий), образованное от данного словосочетания.

Таким образом, в группе слов, обозначающих процессы косьбы и уборки сена, заметных изменений не произошло.

Далее, выделяется группа слов, различающих виды скошенной травы в зависимости от качества ее, времени и места кошения. Это, в основном, диалектные слова.

Самое раннее сено, скошенное в первые дни сенокоса, называется сеном первой косы, или просто—первая коса. С тем же значением данный фразеологизм отмечен только в двух словарях: Даля и Бурнашева. В нашем говоре он малоупотребителен. В середине XIX в/ в юго-западной части Томской губернии такое сено называлось р а з с т а в о й (Потанин, 32).

Самое позднее сено, скошенное вначале осени, носит название сенчака, или осенчука. В говорах бывшей Томской губернии оно имело различные названия: ветошь—в юго-западной части ее (Потанин, 32), сено «последней косы» — в Томском округе¹¹), и лишь в Каинском уезде в начале XX в. употреблялось при обозначении позднего сена слово осенчук, но оно имело более широкое значение (см. «осенчук—эпитет, прилагаемый к тому, что сделано или родилось осенью. «Теленок-осенчук», «сено-осенчук», накошенное осенью» (Молотилов, 151). В немногих говорах европейской части страны отмечено это слово или его словообразовательный вариант: «осенчина»—Тверск., Новгородск. (Даль), «сенчак—худое сено»—Ржев., устаревшая трава—Можайск. (ССАН). В нашем говоре слова сенчак и осенчук вышли из употребления, так как в настоящее время отсутствуют условия для существования обозначаемой ими реалии (сенокос в колхозе проходит в середине лета до вызревания хлебов).

Примечание. Интересна этимология слова сенчак. Связь его со словом осенчук несомненна. В основу значения последнего легло понятие осени («скошенное осенью»). Со временем слово осенчук потеряло связь с внутренней формой. Толчком этому послужило, очевидно, фонетическое изменение слова: отпадение начального а (слово осенчук в нашем акающем говоре произносится, как асинчук), не свойственного русскому языку (Ср.: вм. американка—мериканка в значении «сорт картофеля»). Слово сенчук стало ассоциироваться со словом сено («сено, скошенное осенью»). Впоследствии, вероятно, изменился и суффикс: сенчук-®-сенчак.

__________

¹⁰) Волости и инородные управы Томского округа, Барнаул, 1896, стр. 97

¹¹) Томский обл. архив. Обзоры Томской губернии. Томск, 1891, стр. 8.

168

Существует в говоре ряд названий сортов сена в зависимости от места его кошения: выпашное, луговое, сланное, дубровное и др. Высоко ценилось выпашное сено, или, как его еще называли, пырьевое. Выпашным оно называлось потому, что скашивалось на выпашных (т. е. залежных) землях. На «отдыхавших» от посева землях рос пырей, откуда второе название. Слово выпашной было известно бывшей Томской губернии в XIX в.¹²) и сохранилось в ряде говоров Томской области. Об употреблении слова пырьевой по говорам Сибири имеется только одно сообщение В. Ивановского из окрестностей Тобольска (ССАН).

Слово луговое является литературным. Ему синонимично в современном говоре слово еланное («еланно—это луговое сено»);

В XIX в. в говорах бывшей Томской губернии эти слова имели разные значения, на что указывает Опыт областного словаря [См.: еланный—относящийся к елани: «Сено сланное (не луговое) Том.»]. Любопытно то, что слова елань и луг, производными от которых являются рассматриваемые термины, до сих пор четко разграничены по значению: елань— возвышенное безлесное место, луг—низменность. Сближение значений у слов луговое и еланное произошло на основе сходства по качеству обозначаемых ими реалий.

Менее ценным по качеству считается дубровное сено, называемое так потому, что оно скошено в «дубровах»—редком лесу, где есть небольшие полянки. Слово дубровный как термин луговодства постоянно встречается в экономико-этнографической литературе о Томском округе. Слово это отмечено у Даля, известно было в Курской губернии (Опыт).

Все слова, обозначающие сорт сена в зависимости от места его кошения, в говоре малоупотребительны. Это обусловлено тем, что в прошлом строгая дифференциация сена по качеству вызывалась спросом при его продаже: от сорта сена зависела цена. В настоящее время, когда все сено потребляется одним колхозным хозяйством, такая необходимость отпала.

В говоре бытует слово д у р н и н а для обозначения дудковатой несъедобной травы, попадающей в сено. В. И; Даль указывает на это слово, как специфически сибирское. Находим это слово в работе о Томском округе конца XIX в.: «...отличаясь изобилием дудковатой травы («дурнины»)¹³). Слово д у р н и н а в говоре общеупотребительно. Этому способствует и тот факт, что в настоящее время «дурнине» найдено применение: «сейчас в силос косят, а так-то скот не ест».

Скошенная и высохшая трава, готовая к уборке, в речи всех слоев населения носит название греби. Слово гребь как термин луговодства известно говорам Западной и Восточной Сибири. В. бывшей Тобольской губернии оно означало процесс гребли: «гребь у нас завтра, а сегодня косили» (ССАН). В современных говорах Свердловской, области слово гребь имеет оба значения (высохшая трава и процесс гребли)¹⁴). То же наблюдалось в говорах Иркутской губернии¹⁵). В современных говорах Томской области словом гребь называют весло, и только в Туганском районе это—термин луговодства, совпадающий по значению с

__________

¹²) Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири, СПб., 1892, т. 1, стр. 333.

¹³) Волости и население места 1893 г., в. 12, Томская губ., СПб., 1894., стр. 114.

¹⁴) Э. В. Г л а з ы р и н а, Цитир. работа; М. Д. Голубых, Говоры Белоярского района Свердловской области. Свердловск, 1952. (Неопубл. канд. дисс.), стр. 269.

¹⁵) Г. Виноградов и П. Черных. О собирании материала для словаря рус-ского старожилого населения Сибири, «Библиотека собирателя», № 2, 1924, Этнологическая секция ВСОРГО, стр. 20.

169

нашим. В европейских говорах страны слово г р е б ь как термин луговодства употребляется на севере (Подвысоцкий, ССАН).

Непросохшие пласты скошенной травы в сене называются ж и в и к о и. С этим значением слово ж и в и к а употреблялось в конце XIX в, в Енисейском уезде¹⁶), известно в современном старожильческом говоре Поповского района Свердловской области¹⁷). В говорах европейской части страны оно отмечено с другими значениями.

Примечание. Указанное значение у слова ж и вика имеют только сибирские говоры, но оно не является обособленным по отношению к тем значениям, которые есть у слова в общенародном языке. Ср. у Даля: «живика—прядь льна, не отлежавшаяся в разстилке..., цельная, комковая, непромятая, живая глина, угодившая в мягкую, в изготовленную на кирпич»; в картотеке ССАН: «живига - неулежавшийся лен». Образ, легший в основу каждого значения, один и тот же.

В говоре с. Вершинина отсутствует название для скошенной, но не высохшей травы. В соседнем с. Ярском в этом значении употребляется слово кошенина [то же в словаре Ушакова: «(обл.) скошенная травам и словаре АН 1956 г.: «обл.»]. В нашем говоре слово кошенина известно с другим значением: «луг после уборки сена» (об этом смотрите ниже). Возможно, что в прошлом говора с. Вершинина слово кошенина обозначало и скошенную траву, а впоследствии это значение исчезло.

Таким образом, в группе слов, обозначающих виды скошенной травы, произошли некоторые изменения. Стали синонимичными слова луговое и еланное. Названия сортов и видов сена стали малоупотребительными в говоре и стоят на грани активного и пассивного словоупотребления.

В следующую группу слов объединены слова, обозначающие вида укладки сена и предметы, понятия, к ним относящиеся. Самый малый вид укладки, сена—«ряды», в которые ложится скашиваемая косцами трава. Слово р я д в говоре, наряду с литературным употреблением (ряд—совокупность однородных предметов, расположенных в одну линию), выступает как термин луговодства. В качестве последнего это слово во пока общеупотребительно, но в скором времени оно должно исчезнуть из лексики луговодства, так как отмирает обозначаемая им реалия: после сенокосилки трава ложится ровным слоем, без рядов (Ср.: в Свердловской области и Забайкалье в этом значении употребляется слово валок).

С понятием о «ряде» связаны такие слова, как п р о к о с—полоса между «рядами», гон и ручка — меры длины «прокоса».

В говорах Сибири конца XIX— начала XX вв. слово прокос употреблялось в Томском округе¹⁸), в Тобольской¹⁹) и Иркутской²⁰) губерниях. Слово гон обозначает длину «прокоса» от начала и до конца, независимо от его протяженности. Это слово употребляется в различных говорах Западной Сибири, особенно на территории бывшей Тобольска губернии. Но повсеместно оно имеет значение пахотного участка земли, Только в Поповском районе Свердловской области, слово гон известно и с указанным выше значением²¹). Говорам европейской территории Советского Союза слово гон известно в значении меры пахотной земли.

__________

¹⁶) Арефьев, Материалы по этнографии Енисейского уезда Енисейской губернии, «Известия Восточно-Сибирского отделения РГО», т. XXXII, № 1—2, Иркутск, 1902, стр. 101.

¹⁷) Э. В. Глазырина, Цитир. работа.

¹⁸) М. Б о р о д к и н а, Деревня Иткара Томского края, «Труды Томского краевое музея», Томск, 1927, т. 1, стр. 84.

¹⁹) Архив АН СССР в Ленинграде, ф. 197—2, д. 274, л. 15.

²⁰) Там же, д. 61, л. 28 об.

²¹) Э. В. Г л а з ы р и н а, Цитир. работа.

170

В нашем говоре употребление слова г о и как термина луговодства, по-видимому, объясняется тем, что сенокошение в течение длительного периода времени превалировало над землепашеством.

Слово ручка как мера длины прокоса встречается только в сочетании с прилагательными: длинная (или долгая) ручка, короткая ручка. Эти словосочетания, очевидно, имели узкую территорию распространения. В современном говоре они находятся на пути к исчезновению в связи с отказом носителей диалекта от ручного способа кошения.

Сочетание слова ручка с порядковыми числительными отмечено близ Иркутска в конце XIX в. «С паужина на другой день нерву ручку скопнили: сено не черно, вишь, на траву дож пролил и усохло хорошо. Потом втору ручку повернули...»²²). По значению эти сочетания близки к нашему словосочетанию первая коса.

Один из видов малой укладки сена на лугу называют валом. Слово в а л как термин луговодства в недавнем прошлом было диалектным. Теперь оно входит в состав лексики литературного языка.

Охапка сена, поднимаемая вилами в один прием, называется навильником, или пластом. Слово навильник сибирским говорам известно, очевидно, сравнительно недавно. Об этом можно судить по тому, что оно не встречается ни в одном из сибирских словарей и словариков XIX в. В начале XX в. оно было отмечено в Тобольской губернии и употребляется в современных говорах Свердловской области²³), в Забайкалье²⁴). В европейской части страны с этим значением слово навильник известно в архангельских, вологодских, ветлужских говорах (ССАН) и на Дону (Миртов). Слово н а в и л ь н и к только входит к наш говор из окружающих говоров Томского района, где оно является общеизвестным. В говоре с. Вершинина и соседних с ним сел преимущественно употребляется в этом значении слово пласт.

Крупными видами укладки сена для его хранения являются копна, стог, «зарод» я «примет» к стогу, «зароду». Слова копна и стог—литературные и в говоре существуют очень давно. Слово зарод—диалектное. Так называют продолговатый стог сена. Слово это было широко распространено в говорах Западной и Восточной Сибири XIX в. (Опыт и др.). Общеупотребительно в современных говорах Томской области. Известно целому ряду севернорусских говоров (Опыт, Даль). Словом примет называют в говоре своего рода пристройку к стогу из оставшегося сена. В материалах сибирских говоров это слово отмечено в Каинском уезде Томской губернии (ССАН) и близ Иркутска²⁵). Из европейских говоров Советского Союза оно с тем же значением употребляется как на севере, так и на юге (ССАН, Доп. к Опыту). В нашем говоре слово п р и м ё т является общеизвестным.

Имеющиеся в говоре слова балаган, стожера, островины, ш а р о м ы обозначают группу шестов, на которые мечут недосушенное сено. По своему значению слово б а л а г а н стоит особняком в этом ряду слов. Значения трех остальных слов близки между собой, но не тождественны.

Балаганом называют сооружение из шестов и кольев в виде шалаша, служащее остовом стога с сыроватым сеном.

В XIX в. в Томском округе слово балаган с этим значением упо-

²²) Архив АН СССР, ф. 197—2, д. 61, л. 29 об.

²³) Э. В. Г л а з ы р и н а, Цитир. работа, стр. 217.

²⁴) К. Седых, Даурия, стр. 144.

25)Архив АН СССР, ф. 195—2, д. 61, л. 29 об.

171

треблялось; так, в одной из работ находим: «сено... часто мечется а стога полусырым... бросается на сделанные из нетолстых жердей «балаганы», под которыми свободно проходит воздух»²⁶). В ряде говоров Сибири слово балаган обозначало шалаш для ночевки в поле. С этим же значением оно употребляется в современных говорах Томской области. Значение «остов стога» у слова балаган в нашем говоре тускнеет, постепенно забывается, что вызвано редким использованием соответствующей реалии.

Слово островина (собират. островник) обозначает суковатое дерево, поставленное в середину стога для тех же целей, что и «балаганы». Оно было известно говорам Томской губернии и в XIX в.: «Островина, остров—жердь с оставленными на ней на четверть сучьями», но «употребляемая при охоте на медведя» (Потанин, 34). В Тобольской губернии—это «попарно вбитые в землю колья» ...для сушки снопов сырого овса²⁷). Слово о с т р о в ни к употреблялось в том же значении в севернорусских говорах (Даль). В нашем говоре оно менее употребительно, нежели слова стожера и шаромы.

Стожерами называют в говоре колья, вертикально вбитые в землю, на которые мечут сено. В словаре Даля слово это с указанным значением отнесено к сибирским. Оно было известно в Тобольске (Опыт), близ Иркутска²⁸).

Слово стожар широко распространено в говорах европейской части страны. В севернорусских говорах оно имеет значение, одинаковое с нашим или близкое к нему (Даль, Подвысоцкий), в южнорусских говорах—это либо загородка вокруг стога, либо помост под стог (Даль). В нашем говоре это слово общеупотребительно.

Слово ш а р о м ы синонимично слову стожера. Имеется лишь некоторое отличие между реалиями, которые они обозначают. (См.: «Если сено сыро, стожера наставляются, а потом еще много палок, как балаган—это шаромы»). В XIX в. на юго-западе Томской губернии «шаром» употреблялся для сушки гороха: «обрешеть из прутьев, на которую шаромят», т. е. наваливают для сушки снятый с пашни горох» (Потанин, 30—31); то же наблюдалось в Южной Сибири²⁹), Тобольской губернии³⁰). У В. И. Даля слово шаром снабжено пометкой «прм. сиб.». В настоящее время в с. Вершинине горох тоже убирают на «шаромы», но наряду с этим «шаромы» стали широко применяться при стогометании. Молодежь и представители местной интеллигенции употребляют слова

островник, стожера и шаромы как синонимичные: «кто говорит шаромы, кто островник, кто стожера». Иногда одно слово заменяется другим. Оттенки значений этих слов вспоминают лишь представители старшего поколения. Слово островина (островник) становится синонимичным для этих двух слов потому, что сфера применения предмета, обозначаемого им, сузилась (ср.: применялся во время охоты на медведя, в устройстве стенок гумна и т. д.).

Ветреником или ветреницей называют одну из длинных березовых веток, связанных попарно и положенных на стог, чтобы сено не уносило ветром. Слово ветреник в указанном значении не встречается ни в одном из просмотренных нами источников. В Томской губер-

__________

²⁶) Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири, т. 1, стр. 329.

²⁷) Зобнин, Николаев, Патканов. Список тобольских слов и выражений, «Живая старина», 1899, в. 4.

²⁸) Архив АН СССР, ф. 197—2, д. 61, л. 29 об.

^2Э) Архив АН СССР, ф. 216—4, № 175.

³⁰) Зобнин, Николаев, Патканов, Цитир. работа.

172

нии оно имело значение: «подснежник, растение. Том.» (Опыт), которое сохранилось в ряде современных говоров Томской области. Слово ветреница в середине XIX в. на юго-западе Томской губернии употреблялось со значением: «щель внутри дерева, когда болонь целая» (Потанин, 35). У Даля: сиб. флюгарка, флюгер. С таким же значением, как в нашем говоре, это слово бытует в западной части Томского района и в Забайкалье [См. в «Даурии»: «семь пар крепко связанных березовых ветрениц уложил на нем (зароде.—О. Б.) ряд к ряду»]. Отмечено оно и в отдельных севернорусских говорах (Даль, ССАН).

Верхняя и нижняя части стога имеют в говоре специальные названия: о в е р ш ь е и о д е н ь е. Слово о в е р ш ь е—верхняя часть стога—употребляется еще в западной части Томского района и Забайкалье (См. в «Даурии»: «на загляденье всем, кто едет мимо, вывел он у зарода острое овершье...»). В Свердловской области это слово имеет другой оттенок значения: «обычно верхняя часть стога портится от дождей, образуя «овершье», которое после выбрасывается»³¹). Слово широко известно целому ряду говоров севера европейской части страны. В нашем говоре оно малоупотребительно. Верхнюю часть стога чаще называют макушкой, верхушкой, вершинкой, самым стожком. То же наблюдается в говоре соседних сел.

Оденье—нижняя часть стога. В говорах бывшей Томской губернии слова оденье, одёнок были широко распространены и имели иной оттенок значения: «нижний слой стога, оставшийся после того, как стог увезен» [юго-запад Томской губернии (Потанин, 32), Сев. Бараба (Молотилов), Спасское, Каинского округа]³²). Сейчас это значение сохранилось. в говоре соседней д. Батуриной. С нашим значением слово оденье (одонье) употребляется во многих говорах европейской части страны (Даль, Подвысоцкий, Опыт и др.). В южнорусских говорах оно имеет другое значение. В нашем говоре слово оденье более употребительно, нежели слово о в е р ш ь е, так как не имеет синонимичных заменителей.

Изгородь вокруг стога старожилы села называют остожьем. Это слово имеет широкое распространение: известно было говорам Сибири XIX в. (Даль), употребительно в современных говорах Томской области, отмечено в ряде севернорусских говоров (Опыт, ССАН и др.).

Таким образом, в группе слов, обозначающих виды укладок сена, изменений не произошло. Они коснулись слов, называющих предметы и понятия, связанные с различными видами укладки сена. Так, например, ушли в пассивный запас словаря говора слова гон, ручка (долгая ручка и короткая ручка),балаган. Слово о в е р ш ь е, утратив специфический оттенок значения, вытесняется синонимичными, более. употребительными в говоре словами макушка, верхушка, вершинка. Происходит сближение значений слов о с т р о в н и к, с т о ж е р а, ш а р о м ы.

Вместе с организацией в деревне коллективного хозяйства и вызванного им разделения труда в колхозе появилась в говоре группа слов, обозначающих людей, занятых тем или иным видом работы в луговодстве: отбойщик, мётчик, подавальщик, вершилыцик, сеновоз и др. (этих слов нет ни в одном из словарей литературного языка и диалектов). Слово мётчик возникло в говоре от глагола метать и имеет значение «мечущий сено в стог». В деловых бумагах колхозного правления встречается в этом значении сложное слово стогомётчик. (Ср.: «метальщик» в Колпашевском, Кривошеинском районах Томской

__________

³¹) Э. В. Глазырина. Цитир работа, стр. 218.

³²) Архив АН СССР, ф. 197—2, д. 276, лл. 3. 25.

173

области, «метальщик» в Свердловской области³³). Слова подавальщик («подающий вилами сено на стог») и вершильщик («заканчивающий верхушку стога») также являются в говоре новообразованием. Некоторые представители старшего поколения, не работающие в колхозе, не знают этих слов, в то время как среди колхозников любого возраста оба слова общеупотребительны.

Копновозом называют человека, работающего на конных граблях и подвозящего сено к стогу. В середине XIX в. копновозом был «работник, возящий сенные копны волоком» (Даль). Словарь Ак. наук 1913 г. на основании материала, имевшегося в Архиве Географического общества, поместил слово копновоз с значением: «кто возит сенные копны» и снабдил пометами «обл.» и «Сибир.». Изменение значения этого слова в нашем говоре связано с тем, что в настоящее время работа по доставке сена к стогу производится с помощью конных граблей, а не как раньше, когда сначала сено складывалось в копны, затем с помощью лошади и веревки свозилось к стогу. Поэтому внутренняя форма слова

теперь не соответствует названию, так как копновоз в колхозе возит не копны, а определенное количество сена, захватываемое граблями. В говоре слово копновоз часто употребительно, но четкость значения его в связи с вышеуказанной причиной стирается.

Словом с е н о в о з ы называют тех, кто доставляет сено с лугов, покосов к колхозным фермам, где содержится скот: «Сеновозы самовольничают и берут сено не в тех местах, где указывается» (из докладной бригадира с. Вершинина). Слово только входит в наш говор и пока малоупотребительно, так как в этом значении часто употребляется словосочетание возчики сена.

Несколько слов входит в группу, связанную с перевозкой и продажей сена. Сюда относятся: б а с т р и к, задовка, передовка, базарник, рябчик, словосочетания: хозяйственный воз и базарный воз.

Воз сена закрепляется на санях или телеге с помощью толстой палки—«бастрика» и двух веревок, которыми «бастрик» плотно притягивается к возу,—«передовки» и «задовки». Слово бастрик было известно многим говорам Западной и Восточной Сибири XIX в. (Даль, ССАН). Общеупотребительно оно в современных говорах Томской области, отмечено в Свердловской области³⁴). Зафиксировано преимущественно в северновеликорусских говорах (Даль, ССАН и др.).

Слово задовка, как показывают данные словарей Даля, Дополнения к Опыту областного словаря, употреблялось в сибирских говорах XIX в. с тем же значением, что и в современном говоре села. Более того, названные словари указывают на специфически сибирское распространение этого слова. В нашем говоре слово задовка общеизвестно.

Передовка—веревочная петля у передка телеги или саней для увязки. Употреблявшееся в сибирских говорах XIX в. и на Камчатке слово передовка имело другое значение: «передовая ездовая собака» (Даль, ССАН). Возможно, говорам Сибири и было известно это еловое нашим значением, как оно было известно общенародному языку прошлого века (Даль). В нашем говоре оно так же употребительно, как слово задовка.

Продажа сена на рынке вызвала к жизни два понятия, получившие выражение в фразеологических сочетаниях хозяйственный воз

____________

³³) Э. В. Глазырина, Цитир. работа, стр. 217.

³⁴) М. Д. Голубых, Цитир. работа, стр. 288.

174

(для себя) и базарный воз (для продажи). Это нашло свое отражение как в Западной, так и Восточной Сибири (ср.: «крестьяне... продают сено повозно, причем «базарный» воз, нагруженный для повозной продажи, далеко меньше «хозяйственного» воза...»³⁵), «двадцать пять копен хозяйственных в зарод сметали...»—близ Иркутска)³⁶). «Базарный» воз в нашем говоре иначе называется базарником. С этим значением слово базарник имело, очевидно, узкую территорию распространения, так как не отмечено ни одним из словарей.. Существовало ироническое название «базарного» воза—р я б ч и к: «базарный воз, их называли рябчиками, начепурят его, если высоко бастрик—большой воз, а в их сена пустяка». Это употребление слова рябчик из говора исчезает.

Из рассмотренной группы слов сохранились только те слова, которые связаны с перевозкой сена.

К прочей лексике луговодства, не вошедшей ни в одну из указанных трупп, относятся слова закос, кошенина, сенник. Вместе со старым правом владения покосом—«закосом» исчезло из говора и слово, обозначающее его. «Закос это косили, это земля не делена, косили на захват, поедет и закосится». Во второй половине XIX в. в Томском округе право «закоса» все меньше и меньше находит поддержку и к концу XIX в. совсем исчезает (Ср.: «лет 10 тому назад скошенное вокруг пространство принадлежало окосившему его, но в настоящее время «закос» уже не признается законным...»)³⁷). "Это слово еще помнят отдельные старики.

Кошенина—место после кошения с убранным сеном. В Западной Сибири, бывшей Тобольской губернии, слово кошенина имело два значения: 1) «кошеное место»³⁸) и 2) «скошенная, но не высохшая еще трава или высушенная, но не убранная» (ССАН). В Восточной Сибири оно было однозначным и употреблялось в значении: «скошенная трава» [близ Иркутска³⁹), в Енисейском уезде (ССАН)]. Более чем вероятно, что в нашем говоре слово кошенина тоже имело два значения, которые, кстати, сохраняет говор соседнего с. Ярского. Но постепенно второе значение—«скошенная трава»—в слове утратилось, возможно, не без влияния употреблявшегося в говоре слова- г р е б ь с этим значением. Слово кошенина с разными значениями отмечено в отдельных севернорусских говорах (ССАН).

Одна из крестьянских надворных построек, куда складывают сено, называется сенником. Обычно для «сенника» отводят помещение под крышей какого-нибудь сарая. В XIX в. это слово употреблялось в Каинском (ССАН) и Кузнецком округах Томской губернии⁴⁰), в Тюменском округе Тобольской губернии⁴¹). Широко употребительно в современных говорах Томской области. В европейской части страны оно известно как севернорусским, так и южнорусским говорам.

Краткие выводы

1. Лексика луговодства старожильческого говора с. Вершинина включает в себя как литературные так и диалектные слова, среди

³⁵) Материалы для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири, т 1, стр. 357.

³⁶) Архив АН СССР, ф. 197—2, д. 61, л. 29 об.

³⁷) См. статью С. П. К а ф ф к а в «Материалах для изучения экономического быта государственных крестьян и инородцев Западной Сибири», СПб, 1892, в. XV, стр, 126

³⁸) Архив АН СССР, ф. 197—2, д. 271, № 72, 1897 г.

³⁹) Там же, д. 61, л. 29, 29 об.

⁴⁰) Архив Всесоюзного Географического общества. (Ленинград), р. 62—1, д. 4, л. 5, 5 об

⁴¹) Зобнин, Николаев, Патканов, Цитир. работа, стр. 323.

175

которых последние преобладают. Характерной чертой диалектного состава лексики луговодства является прозрачность, ясность этимологии большинства ее слов (се покосить, вершить, верш и ль щи к, сеновоз, овершье и др.). Наряду с этим в ее состав входи:

несколько слов с затемненной этимологией (островина, шаромы, с т о ж е р а).

2. В связи с особым значением сенокошения в жизни носителей говора в лексике луговодства имеет место детализация отдельных названий (для вил: двоероги, т р о е р о ж к и, четвероги, копновые, стоговые, пол стоговые; для скошенной травы: гребь, сенчак, еланное, выпашное и т. д.).

3. Степень употребительности отдельных слов лексики луговодства в говорах Сибири различна. Общесибирское распространение имеет только около трети рассмотренных в статье- слов. К ним относятся слова, обозначающие важнейшие предметы луговодства (в широком смысле этого слова): горбуша, литовка, волокуша, зарод, бастрик, з а д о в к а, гребь, кошенина и некоторые другие. Более половины слов имеют узкую территорию распространения и известны (по имеющимся материалам) или в говорах бывшей Т'омской губернии (сенчак, в ы п а ш н о й, е л а н н ы й), или в говорах бывшего Томского округа, (дурнина, закос), или в говоре сел южной части Томского района (срезка, отбойщик, вершильщик, с т о г о м ё т ч и к, фразеологические сочетания долгая ручка, короткая ручка и др.). Большинство этих слов либо новые в говоре, либо обозначают виды отдельных предметов.

4. Сравнение лексики луговодства нашего говора с говорами европейской части страны показало, что в основу ее легла северно-русская диалектная лексика (бабка, волокуша, стожера, остожье, бастрик, овершье и, др.). Ряд слов и их значении не известен европейским говорам Советского Союза, что является закономерным результатом известной самостоятельности развития сибирских говоров, начиная с XVII в.

5. За исследуемый период времени в лексике луговодства вершининского говора произошли различные изменения:

а) Появились новые слова, пришедшие в говор с появлением новых предметов (отбой, сенокосилка), явлений (разделение труда в колхозе привело к возникновению целого ряда слов: вер-шилыцик, мётчик, подавальщик, сеновоз, отбойщики др.) и т. д.

б) Из говора исчезло или ушло в пассивный запас словаря несколько устарелых слов, обозначающих предметы, вышедшие из употребления (горбуша, срезка, остожье), понятия, связанные с ручным способом косьбы (гон, длинная ручка, короткая ручка), старым правом владения покосом (з а к о с) и др.

в) Произошли изменения в значениях отдельных слов. У слова литовка появилось еще одно значение: «режущая деталь сенокосилки» — в результате переноса этого слова на другой предмет по аналогии. Слово овершье утратило специфический оттенок значения (испорченный верх стога, копны) и вытесняется синонимичными, более употребительными в говоре словами верхушка, макушка и др. В связи с расширением значения слова шаромы и сужением значения слова остро в них происходит сближение значений слов островник, стожера, шаромы и т. д.

г) Наметился процесс разложения фразеологического сочетания метать сено.

176

СПИСОК УСЛОВНЫХ СОКРАЩЕНИИ

1. Бурнашев—Бурнашев. Опыт терминологического словаря. СПб., 1843.

2. Даль — В. И. Даль. Толковый словарь живого великорусского языка. М., 1955, тт. 1—1У.

3. Миртов—Донской словарь, Ростов-на-Дону, 1929.

4. Молот и лов — А. Молотилов. Говор русского старожилого населения Северной Барабы, «Труды Томского общества изучения Сибири». Томск, 1913, т. II.

5. Опыт—Опыт областного великорусского словаря, изданного II отделением Академии наук. СПб., 1852.

6. Подвысоцкий—А. Подвысоцкий. Словарь областного архангельского» наречия, СПб., 1885.

7. Потанин — Г. Н. Потанин. Юго-западная часть Томской губернии в этнографическом отношении, «Этнографический сборник Русского географического общества за 1864 г.», в. VI.

8. ССАН — Картотека Словарного сектора Института русского языка АН СССР (Ленинград).

177