Д. М. ПЕТРУШЕВСКИЙ КАК ИСТОРИК ЗАПАДНОЕВРОПЕЙСКОГО ФЕОДАЛИЗМА
Дмитрий Моисеевич Петрушевский (1863—1942 гг.) является последним выдающимся представителем русской буржуазно-либеральной медиевистики. За свою более чем полувековую научную деятельность Петрушевский прошел сложный путь развития, в котором как в фокусе отразилась вся эволюция русской буржуазно-либеральной историографии. Работы Петрушевского, в особенности его известная книга “Восстание Уота Тайлера”, оставили заметный след в развитии исторической науки. Однако научная деятельность Петрушевского на различных ее этапах далеко не является равноценной. Начав с утверждения наиболее передовых в буржуазной историографии взглядов, Петрушевский в конечном итоге пришел к потере своей научной самостоятельности, к некритическому заимствованию реакционных идей буржуазной социологии и историографии Запада.
Между тем, научная деятельность Петрушевского во всей ее полноте и сложности еще не стала предметом исчерпывающегося исследования в советской исторической науке. Подобная попытка была сделана в 1946 году изданием второго выпуска сборника “Средние века”, посвященного памяти Д. М. Петрушевского. Однако попытка эта справедливо была оценена в нашей печати как неудачная; в статьях сборника, посвященных научной деятельности Петрушевского, были вскрыты серьезные ошибки объективистского характера
1).Правильная оценка методологических воззрений Петрушевского была дана в статье А. И. Данилова “Эволюция идейно-методологических взглядов Д. М. Петрушевского и некоторые вопросы историографии средних веков”
2). А. И. Данилов убедительно показал, что идейно-методологические взгляды Петрушевского никогда не выходили за рамки буржуазной историографии, а сама эволюция этих взглядов была обусловлена общим кризисом русской буржуазно-либеральной историографии после революции 1905 года.Развернутую критику методологических и исторических взглядов Петрушевского предпринял В. А. Афонюшкин в своей неопубликованной кандидатской диссертации “Д. М. Петрушевский как историк средневековой Англии”. Однако в диссертации чересчур упрощается развитие идейно-методологических взглядов Петрушевского, на всем протяжении
_____
1
2
) Сборник “Средние века”, вып. VI, М., 1955.72
научной деятельности Петрушевского они изображаются далекими от марксизма и враждебными ему
3). На наш взгляд, В. А. Афонюшкин не дает должной оценки и историческим взглядам Петрушевского, в частности, его концепции восстания 1381 года в Англии. Неправомерно обходится такой важный вопрос, как признание Петрушевским закономерности восстания 1381 года, бездоказательно утверждается, что нарисованная Петрушевским картина восстания отражала точку зрения источников, неизменно враждебных трудящимся4), тем самым, за автором “Восстания Уота Тайлера” вольно или невольно отрицается объективность в изображении самого хода восстания.Настоящая статья, не претендуя на исчерпывающее освещение всей научной деятельности Петрушевского, является попыткой наметить основ- ные ее этапы, показать роль Петрушевского в разработке отдельных важных проблем западноевропейского феодализма.
Научная деятельность Петрушевского начинается на рубеже 80—90-х| годов прошлого столетия. В 1889 году вышла в свет его первая работа:
“Рабочее законодательство Эдуарда III”
5). В этой статье Петрушевский, не ограничиваясь анализом рабочего законодательства, рассматривает и целый ряд других вопросов, непосредственно связанных с восстанием английских крестьян в 1381 году, подходит к пониманию восстания как продукта разложения феодализма в Англии.Для начала научной деятельности Петрушевского характерен его усиленный интерес к методологическим проблемам исторической науки, к выяснению закономерностей исторического развития. Одна за другой| появляются его статьи, посвященные насущным задачам исторической науки
6). Эти задачи Петрушевский видит в создании новой методологической базы для исторической науки взамен устаревшей, по его словам, теории исторического идеализма. Здесь же он формулирует и свое отно- шение к историческому материализму, которое не оставалось неизменным.От статьи к статье Петрушевский шел к более отчетливому пониманию исторического материализма. В первой своей статье, трактующей вопросы методологии, “Новое исследование о происхождении феодального строя”, Петрушевский даже не выделяет исторический материализм в самостоятельную теорию исторического познания, рассматривая его лишь как крайнюю школу материального направления вообще
7). Он видит в историческом материализме крайность, односторонность, сведение всего исторического процесса к экономическому развитию8). В этой статье Петрушевский не рассматривает исторический материализм и исторический идеализм как два главные и противоположные направления в со-_____
3
) Доказывая это, В. А. Афонюшкин не останавливается перед прямым нарушением принципа историзма. Так, введение Петрушевского к “Очеркам из истории средневекового общества и государства”, впервые опубликованное в 1904 г., рассматривается В. А. Афонюшкиным как попытка Петрушевского “опровергнуть” марксизм, вызванная революцией 1905 года (см. В. А. Афонюшкин, Д. М. Петрушевский как историк средневековой Англии, Воронеж, 1955, стр. 28—29).4
) В. А. Афонюшкин, Д. М. Петрушевский как историк средневековой Англии, стр. 315.5
) Д. М. Петрушевский, Рабочее законодательство Эдуарта III, “Университетские известия”, Киев, 1889, № 12.6
) “Новое исследование о происхождении феодального строя” (Журнал Министерства Народного Просвещения, СПБ, 1892, декабрь); “О задачах всеобщей истории как науки” (“Образование”, СПБ, 1898, № 2); “Тенденции современной исторической науки” (“Образование”, СПБ, 1899, № 5—6). К этой серии статей относится и методологическое введение к “Очеркам из истории средневекового общества и государства”, впервые опубликованное в журнале “Научное слово”, 1904, книга 3.7
) Журнал Министерства Народного Просвещения, 1892, декабрь, стр. 311. Подобно другим буржуазным ученым, Петрушевский именует исторический материализм экономическим материализмом.8
) Там же, стр. 311.73
временной исторической науке. Он даже не употребляет эти термины, а говорит о историках материальных и историках культурных, не усматривая между ними принципиальной разницы
9).В следующей по времени написания статье “О задачах всеобщей истории как науки” Петрушевский говорит уже о историческом материализме и историческом идеализме как о двух важнейших направлениях европейской историографии, подчеркивает их взаимоисключаемость, наличие борьбы между ними
10). Более отчетливое понимание Петрушевским существа исторического материализма проявляется в этой статье и в том, что здесь он поднимает вопрос о социально-экономических условиях возникновения исторического материализма. Он ставит в связь возникновение марксизма с обострением классовой борьбы в Западной Европе во второй половине XIX века11). Но и в этой статье Петрушевский бесконечно далек от подлинного понимания марксизма. Для него исторический материализм—это одна из многочисленных теорий исторического познания, теория метафизическая, не научная, “обломок старых, отживших свой век мировозрений”12). Он требует изгнания исторического материализма из исторической науки, заявляя, что “не об экономическом материализме и историческом идеализме может идти речь в реальной исторической науке”13). В сущности такая же оценка исторического материализма содержится и в статье Петрушевского “Тенденции современной исторической науки”.Последней в этой серии работой, в которой Петрушевский излагает свои взгляды на исторический материализм, является методологическое введение к книге “Очерки из истории средневекового общества и государства”. Введение было впервые опубликовано в 1904 году, в период нарастания революционного кризиса в России, и это обстоятельство не могло не сказаться на отношении Петрушевского к историческому материализму. Если во всех предыдущих статьях Петрушевский главное внимание уделял критике исторического материализма, то здесь он подробно останавливается на характеристике его заслуг в развитии общественной науки. В частности, крупнейшим завоеванием науки, открывающим новые горизонты в ее развитии, Петрушевский считает марксистское учение о происхождении общественных идей
14).Важно отметить, что Петрушевский не ограничивался простой декларацией о необходимости выводить общественные идеи из условий материальной жизни общества, но и пытался в отдельных случаях проводить этот принцип в своем исследовании конкретно-исторического материала. Так, рассматривая в своей работе “Восстание Уота Тайлера” движение лоллардов и его роль в восстании, Петрушевский пытается анализ этого движения поставить в связь с социально-экономическими условиями английской действительности второй половины XIV века. Он, указывает, что идеи лоллардов выражали жизненные, материальные интересы различных общественных групп, и именно этим обстоятельством объясняет успехи лоллардизма
15). Точно так же и в программе восставших крестьян Петрушевский видит отражение материальной действительности, хозяйственных и социальных условий жизни крестьян16)._____
9
) Журнал Министерства Народного Просвещения, 1892, декабрь, стр. 313.10
) “Образование”, 1898, № 2, стр. 4, 8.11
) Там же, стр. 3—4.12
) Там же, стр. 4.!3
) Там же, стр. 8.14
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории средневекового общества и государства, М., 1907, стр. 12—13.15
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 2, М., 1901, стр. 348—350.16
) Там же, ч. 1, СПБ, 1897, стр. 382.74
Петрушевский, однако, не понял всей глубины марксистского учения об общественных идеях и их взаимоотношении с материальной жизнью общества. Он оказался на уровне самых вульгарных буржуазных представлений о марксизме как науке, отрицающей всякую роль общественных идей и теорий в общественной жизни. По его мнению, исторический материализм низводит идеи “к роли простых показателей того, что совершается в нижнем, так сказать, этаже общественного здания...”
17). Известно, что такой вульгарно-механистический взгляд на общественные идеи ничего общего с историческим материализмом не имеет.Влияние марксизма, несомненно, сказалось и на отношении Петрушевского к историческому идеализму. Разгром марксизмом исторического идеализма привел к тому, что Петрушевский рассматривает исторический идеализм как течение общественной мысли, безнадежно устаревшее, потерявшее в его время всякое научное значение
18). Он подвергает критике основную предпосылку идеализма—взгляд на идею, как на творца исторического развития. Отвергается идеалистическая метафизика, идеалистические вечные принципы, абсолютные и неизменные. Петрушевский подчеркивает, что современная наука рассматривает идеи и принципы, как и сам общественный строй, в состоянии непрерывного развития и изменения19).Но в целом Петрушевский и в “Очерках из истории средневекового общества и государства” оставался на позициях, чуждых марксизму. Материалистическое понимание истории Петрушевский не приемлет, о чем он сам заявляет, обвиняя исторический материализм в “чисто метафизическом стремлении свести к одному началу все разнообразие общественных явлений в их историческом развитии”
20). Он утверждает, что исторической науке необходимо подняться “выше крайностей материализма и идеализма”. Он проповедует эклектизм, теорию множественности факторов, определяющих общественное развитие21). Тем caмым отрицается определяющая роль способа производства материальных благ в жизни общества, что и определило неудачу Петрушевского в попытке вскрыть закономерности исторического процесса, привело к историческому идеализму, как бы, он сам ни претендовал подняться выше его.Претензия подняться выше “материалистической крайности”, эклектизм Петрушевского создавали благоприятную почву для восприятия им самых реакционных идей современной ему буржуазной социологии и историографии. Так, вслед за Эд. Мейером он выступает последовательным сторонником теории исторического круговорота. Петрушевский призывает “окончательно расстаться с идеей единого и единственного процесса, какой будто бы представляет собой история древнего и нового мира, окончательно утвердиться в мысли, что мы здесь имеем дело не с единым и единичным процессом, а с целым множеством аналогичных процессов”
22). Тот или иной общественный строй, по мнению Петрушевского может существовать в самые различные эпохи. Так, он заявляет о существовании капитализма в древнем мире, подчеркивая отсутствие каких_____
17
) Д. М. Петpушевский. Очерки из истории средневекового общества и государства, стр. 13.18
) Там же, стр. 19.19
) “Образование”, 1898, № 2, стр. 2.20
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории средневекового государства, стр. 10.21
) Там же, стр. 11.22
) Там же, стр. 35.75
бы то ни было качественных различий между капитализмом в древнем мире и в новое время
23).Методологические взгляды Петрушевского оказали определяющее влияние на развитие его исторических взглядов, на изучение конкретно-исторического материала. Интересуясь методологическими проблемами исторической науки, Петрушевский в то же время продолжает свое изучение английского феодализма. Результатом этого изучения явилась его известная монография “Восстание Уота Тайлера”, первая часть которой представляет магистерскую, а вторая — докторскую диссертацию Петрушевского.
Книга Петрушевского “Восстание Уота Тайлера” заслуженно считается лучшей его работой, занимающей особое место в буржуазной историографии данного вопроса. Существенное отличие Петрушевского от предшествовавших ему буржуазных исследователей восстания проявляется прежде всего в самой постановке вопроса о восстании. Если для предшественников Петрушевского восстание 1381 года является рядовым событием, имеющим более или менее важное значение для дальнейшей социально-экономической истории Англии
24), то Петрушевский видит в нем фокус, в котором сосредотачиваются важнейшие проблемы истории средневековой Англии, “крайне знаменательный момент в хозяйственной и социальной эволюции феодальной Англии, вскрывающий перед нами самые основные течения этой эволюции и тем облегчающий ее изучение”25).Изучая восстание 1381 года, Петрушевский, как никто другой, провел большую кропотливую работу по изучению источников, относящихся к этому периоду. Его заслуга заключается не только в том, что он привлек к исследованию возможно более широкий круг самых разнообразных источников, но, прежде всего, в том, что он—первый, кто занялся критической проверкой источников, посвятив ей специальную главу своего труда. Характерно, что критический анализ средневековых хроник, рассказывающих о восстании, Петрушевский начинает с попыток выяснения классового лица их авторов, подчеркивая их принадлежность к господствующему классу феодалов и враждебность к крестьянам
26). Установление классовых позиций средневековых хронистов позволило Петрушевскому критически отнестись к их показаниям, отбрасывая их явно вздорные измышления. В частности, он преодолевает тенденциозность летописцев в их описании сцены на Смитсфильдской площади и последующих за ней событий, вскрывает причины этой тенденциозности27).Важное значение имеет тщательная критическая проверка Петрушевским т. н. “Исповеди” Строу. Ему убедительно удалось доказать подлинность этого документа
28), который является ценным источником для выяснения целей наиболее радикальной части восставших.Привлекая разнообразный материал источников, Петрушевский сумел воссоздать яркую картину восстания, не имеющую себе равных во всей буржуазной историографии. Наряду с тщательным исследованием движения эссекских и кентских крестьян, их пребывания в Лондоне как кульминационного пункта восстания, Петрушевский использует самые беглые указания источников для восстановления хода восстания во всей
_____
23
24
) См. особенно книги Роджерса (История труда и заработной платы в Англии с XIII по XIX в. Пер. с англ., СПБ, 1899) и Эшли (Экономическая история Англии в связи с экономической теорией. Пер. с англ. М. 1897).25
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 2, стр. VII.26
) См. анализ Петрушевским свидетельств Фруассара, Гауэра и других во второй главе первой части “Восстания Уота Тайлера”.27
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 1, прим. 4 к стр. 214.28
) Там же, стр. 105.76
стране. Под его пером оживают грозные для господствующего класса Англии июньские дни 1381 года в Гертфордшире, Бедфордшире и многих других графствах. Подробно останавливается он на всех перипетиях драматической борьбы сент-албанских горожан против местного аббатства, описывает расправу восставших в разных местах страны с королевскими судьями, чиновниками, духовными корпорациями. Детальное изучение всех относящихся к восстанию материалов позволяет Петрушевскому прийти к важному выводу о чрезвычайно широком распространении движения. “По-видимому,—указывает он,—в той или другой форме взрыв
в центре отразился во всех без исключения графствах Англии...”29).Для изображения Петрушевским хода восстания 1381 года показательным является его сочувственное отношение к восставшим. Красной чертой во всем этом изображении проходит мысль о справедливости тех целей, которые крестьяне защищали. Как ни один буржуазный исследователь восстания, Петрушевский подчеркивает его прогрессивный характер, который он видит в антифеодальной направленности восстания
30). Петрушевский отмечает бескорыстие восставших31), отвергает клеветнические домыслы Фруассара о том, что оставшиеся в Лондоне после ухода эссекских ополчений крестьяне были заняты мыслью о грабежах32), осуждает расправу над крестьянами33). Петрушевский подчеркивает и слабые стороны восстания—его стихийный характер, локальность крестьянских выступлений. В разрозненности восставших, в отсутствии единства действий не связанных между собой крестьянских отрядов он и видит основную причину поражения восстания 1381 года34). Петрушевский приводит обильный материал, свидетельствующий о монархических иллюзиях восставших крестьян, однако не делает вывода о том, что эта наивная вера крестьян в короля являлась одной из главных причин поражения восстания.Восстание английских крестьян в 1381 году Петрушевский использует как отправной момент для тщательного анализа социально-экономических отношений в английском средневековом обществе. Именно в этих отношениях он и ищет причины восстания. Он указывает: “Вполне реальной и научной будет та постановка вопроса, которая станет искать объяснения восстания в политических, социальных и хозяйственных условиях тогдашней Англии, вызывавших в народе недовольство своим положением”
35). Во второй части своего труда “Восстание Уота Тайлера” Петрушевский и предпринимает исследование политических и, главным образом, социально-экономических условий жизни средневекового английского общества. При этом он особенное внимание уделяет характеру развития аграрных отношений. В связи с такой постановкой вопроса главное место во второй части “Восстания Уота Тайлера” занимает очерк развития манориальной системы и социальных последствий ее эволюции во второй половине XIV века. Петрушевский пытается проследить развитие манориальной системы на протяжении всей ее истории — от возникновения до разложения, пытается вскрыть закономерности этого развития, найти в нем глубинные причины восстания 1381 года.Петрушевский приходит к выводу, что со второй половины XIII века в Англии начинается процесс разложения феодальных отношений, который, главным образом, находит свое выражение в быстром росте денежной ренты и распространении практики эксплуатации домениального хо-
_____
29
30
) Там же, ч. 2, стр. 353.31
) Там же, ч. 1, стр. 186, 261.32
) Там же, стр. 207—208.33
) Там же, стр. 296.34
) Там же, стр. 345—346.35
) Там же, стр. 375.77
зяйства при помощи наемной рабочей силы. Петрушевский связывает развитие этого процесса с разложением старых хозяйственных основ феодализма, разложением натурального хозяйства.
36).Исследуя изменения в манориальном строе, Петрушевский в первую очередь обращает внимание на замену натуральных повинностей вилланов денежными платежами, на процесс коммутации натуральных повинностей, который он считал в основных чертах завершившимся в первой половине XIV столетия
37). Коммутация натуральных повинностей вызвала коренные перемены внутри манориальной организации. Важнейшей из них была замена барщинного труда наемным и появление класса наемных сельских рабочих. “Мы должны признать за вполне достоверный факт,— заявляет Петрушевский,— что к половине XIV века в Англии уже существовал особый рабочий класс, состоявший из людей, единственным достоянием которых являлись рабочие руки, которые они и несли на рынок, как это делается и в настоящее время, и что это вполне выделившийся общественный класс и представлял собою ту рабочую силу, с помощью которой уже велось тогда сельское хозяйство как у самих манориальных лордов, так и у их держателей и арендаторов”38).Петрушевский отмечает и другие последствия проникновения товарно-денежных отношений в недра старой манориальной системы. Лорды выделяют домениальную землю из общины, приступают к захвату общинных земель
39).Такой характер социально-экономического развития средневековой английской деревни привел к обострению классовой борьбы. “Можно сказать,— пишет Петрушевский,— что история каждого манора с момента проникновения в его пределы денежно-хозяйственных тенденций в сущности представляет собой историю борьбы между лордами и общиной”
40).Итак, в середине XIV века Англия, согласно концепции Петрушевского, переживала период разложения феодализма. На смену старым, феодальным, шли новые экономические отношения, характерные для капиталистического общества, основанные на эксплуатации наемного труда. Однако эти отношения отличались неустойчивостью, были подвержены разрушительному действию стихийных катастроф (под которыми Петрушевский понимал частые в средние века стихийные бедствия, эпидемии и пр.)
41).Такой стихийной катастрофой и явилась эпидемия чумы, “Черная смерть”, разразившаяся в Англии в 1348 году. В оценке социально-экономических последствий Черной смерти Петрушевский значительно расходится со взглядами других буржуазных ученых, видевших в этой эпидемии поворотный пункт всего исторического развития Англии. Петрушевский далек от того, чтобы придавать Черной смерти такое значение. Он настойчиво подчеркивает, что Черная смерть не изменила общего направления социально-экономического развития Англии.
“...Не Черная смерть, — пишет он, — создала потребность лордов маноров в наемных рабочих руках”
42). Вместе с тем Петрушевский не освободился до конца от преувеличения значения Черной смерти в истории Англии вообще и в восстании Уота Тайлера в частности. Он утверждает, что непосредственным результатом Черной смерти явился “рабочий кризис во всем народнохозяйственном его значении”43). Государство и зем-_____
36
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 2, стр. 100.37
) Там же, стр. 143, 144.38
) Там же, стр. 252.39
) Там же, стр. 147—149, 159, 161, 162.40
) Там же, стр. 148.41
) Там же, стр. 247.42
) Там же, стр. 144.43
) Там же, стр. 260.78
левладельцы этот кризис пытались преодолеть с помощью рабочего законодательства, а также путем усиления феодальных повинностей, в частности, возвращения к барщине там, где ее уже не было. На этой почве происходит обострение классовой борьбы, которое и привело к восстанию 1381 года.
Преувеличение значения социально-экономических последствий Черной смерти ведет, таким образом, Петрушевского к логическому допущению, что восстание 1381 года не являлось неизбежным, что при наличии других, более благоприятных, условий разложение старых и победа новых экономических отношений протекали бы в спокойной, мирной обстановке. Конечно, само наступление новых экономических отношений предполагало наличие классовой борьбы, ведь Петрушевский указывает, что непрекращавшаяся борьба хозяйственных интересов является основной чертой нового хозяйственного строя
44), но борьба эта, согласно его концепции, вовсе не обязательно вела к восстанию. В сущности, восстание 1381 года явилось в конечном итоге как раз результатом неустойчивости новых экономических отношений, подверженных действию стихийной катастрофы в образе Черной смерти.Итак, с одной стороны, восстание 1381 года является закономерным продуктом разложения феодального общества, развития новых экономических отношений с присущей им классовой борьбой. С другой стороны, это восстание нельзя признать неизбежным, поскольку целый ряд факторов, приведших к восстанию, был вызван к жизни таким по существу случайным явлением, как эпидемия чумы 1348 года. Здесь налицо очевидное противоречие. И противоречие это проистекает из непонимания Петрушевским как буржуазным ученым законов классовой борьбы, законов общественного развития в целом.
Внутренняя противоречивость — не единственный недостаток концепции Петрушевского восстания Уота Тайлера. Сама постановка Петрушевским вопроса о всеобщем распространении феодальной реакции после Черной смерти не может быть признана правильной. Академик Е. А. Косминский указывает,
что так называемая феодальная реакция органически связана не с Черной смертью, а с ростом товарно-денежных отношений, глубоко проникавших как в барское, так и в крестьянское хозяйство. Суровое требование и даже усиление феодальных повинностей, восстановление отмененной барщины, стремление закрепостить даже свободных крестьян,— все это явления, известные и значительно раньше 1348 года - во времена Эдуарда I и Генриха III.Развитие товарности барского и крестьянского хозяйства усиливало феодальную эксплуатацию, в то же время росло и сопротивление крепостных крестьян, постепенно превращавшихся в товаропроизводителей. Дальнейшее развитие товарных отношений в XIV веке должно было привести к новому росту сеньериальных требований и к дальнейшему усилению сопротивления крестьян. Причем Е. А. Косминский ставит под сомнение вопрос, внесла ли Черная смерть здесь что-нибудь качественно новое, хотя и не отрицает, что она могла в известной степени обострить до нее развивавшиеся в английской деревне процессы
Нельзя согласиться с Петрушевским и в его оценке существовавших в Англии XIV века социально-экономических отношений. По существу он
_____
44
45
)Е.А.Косминский, Исследования по аграрной истории Англии XIII века, М., 1947, стр. 457—458.46
) Там же, стр. 458—459.79
рисует здесь картину капиталистического общества, в котором безраздельно господствует капиталистическая форма эксплуатации трудящихся, существует сформировавшийся рабочий класс. Как справедливо указывает А. И. Данилов, такая трактовка английского общества XIV века является модернизаторской и не соответствует реальной действительности
47).Еще более далекой от истины является общая концепция феодализма, которую Петрушевский развивает в “Восстании Уота Тайлера”. Он пытается последовательно разграничить феодализм политический (состояние политической раздробленности) и феодализм социальный, понимая под последним сословную организацию общества, вызванную, к жизни господством натурального хозяйства
48). Петрушевский настойчиво подчеркивал, что феодализм возник из государственных потребностей, и феодальные отношения с самого момента их возникновения были призваны к удовлетворению этих потребностей. Феодальная эксплуатация крестьянства является необходимой формой “сотрудничества” сословий, каждое из которых несет особую государственную повинность: феодалы защищают государство, которое требует от них ратной службы, а крестьяне создают необходимые для несения этой службы материальные средства. Отсюда и вытекает право феодала на власть над крестьянами, право на их труд или на ту или иную часть продуктов этого труда49).Исходя из этих положений Петрушевский рисует идиллическую картину взаимоотношений между помещиками и крестьянами внутри феодального поместья. Вслед за Виноградовым он рассматривает манориальный строй как своеобразный аграрно-политический союз между двумя автономными организациями — крестьянской общиной и поместьем лорда
, союз, основанный на взаимовыгодных началах. Классовый мир и классовое сотрудничество, совпадение интересов лорда манора и вилланов он возводит в главную черту манориального строя50). Не будет пре-увеличением сказать, что ограниченность методологии Петрушевского ярче всего и проявилась в его трактовке манориальной системы. Эта же ограниченность обусловила и коренные недостатки всей его концепции восстания 1381 года. Важное место в научном наследстве Петрушевского занимают работы, посвященные изучению проблемы генезиса феодализма в Западной Европе: “Очерки из истории средневекового общества и государства” и “Очерки из истории английского государства и общества в средние века”. Появившиеся в начале 900-х годов, в период расцвета научных дарований Петрушевского, эти работы, вместе с тем, отражают и высшие достижения всей русской буржуазно-либеральной медиевистики в решении этого вопроса. Заслуживает внимания предпринятая Петрушевским попытка показать развитие средневекового общества как результат взаимодействия римского и германского элементов, его стремление изобразить конкретный ход феодализационного процесса в Западной Европе в разных исторических условиях. В этом изображении — немало ценных наблюдений, не потерявших своего значения и в настоящее время._____
47
)А.И.Данилов, Эволюция идейно-методологических взглядов Д. М. Петрушевского и некоторые вопросы историографии средних веков. Сборник “Средние века”, вып. VI, 1955, стр. 304.48
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 2, стр. 17—18.49
)Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 2, стр. 17. В понимании Петрушевским сущности социального феодализма нетрудно увидеть зародыш его позднейших воззрений на феодализм как на систему государственных соподчиненных сословий. Уже в “Очерках из истории средневекового общества и государства” он прямо говорит о государственном разделении труда между сословиями, характерном для феодализма (см. “Очерки...”, стр. 320).50
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 2, стр. 100.80
Петрушевский убедительно показывает тесную связь между земельным наделом общинника, и его положением в раннем средневековом обществе
51). Он подчеркивает, что развитие частной собственности подрывало равномерность распределения материальных благ в обществе, создавало более или менее крупное землевладение, а также вело к социальному неравенству52). Рассматривая процесс феодализации, Петрушевский обращает внимание на роль государственных натуральных повинностей и системы материальных взысканий в разорении рядовых свободных общинников и переходе их под частную власть53). Петрушевский обращает внимание на большие социальные последствия образования крупного землевладения. В частности он подчеркивает, что в рамках поместья шел быстрый процесс образования единого класса крепостного крестьянства. Этот класс образуется за счет слияния посаженных на землю рабов и вчерашних свободных общинников, разорившихся и попавших в зависимость от крупного землевладельца54).Петрушевский сумел стать значительно выше общего уровня буржуазной историографии и при изучении иммунитетных отношений. Он подходит к пониманию того, что иммунитетная грамота не создавала иммунитетные отношения, а лишь оформляла, санкционировала их
55). Петрушевский подчеркивает, что развитие иммунитета было целиком в интересах крупного землевладельца, предоставляло ему широкие права над зависимыми от него людьми56).В своих трудах, посвященных генезису феодализма в Западной Европе, Петрушевский выступает последовательным сторонником прогрессивной в буржуазной историографии марковой теории. Он убедительно показывает, что у древних германцев господствовала общественная собственность на землю, что частная собственность возникает как результат длительного исторического развития германских племен уже в раннее средневековье. Защита и развитие Петрушевским марковой теории в начале 900-х годов приобретает особое значение потому, что на Западе в этот период все шире и шире распространялись идеи Фюстель де-Куланжа, Сибома и других буржуазных историков, отрицавших существование в истории свободной общины, доказывавших извечность частной собственности.
Однако в целом решить проблему генезиса феодализма Петрушевский не смог. Процесс генезиса феодализма он изображает как чисто политический процесс, который и вызван политической необходимостью и заключается в создании отношений исключительно политической зависимости крестьянского сословия от военного и правящего сословия
57). Он настойчиво подчеркивает мирный, эволюционный характер перехода античности к средневековью, как и всего периода генезиса феодализма в целом._____
51
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории английского государства и общества в средние века, ч. 1, СПБ, 1903, стр. 28. Петрушевский здесь справедливо указывает, что земельный надел английского общинника-кэрла делал его полноправным членом общества, носителем всех политических прав и обязанностей, служил базисом его хозяйственного, социального и политического положения.52
) Д. М. Петpушевский, Очерки, из истории английского государства и общества в средние века, ч. 1, стр. 39, Очерки из истории средневекового общества и государства, стр. 233.53
) Д. М. Петрушевский. Очерки из истории английского государства и общества в средние века, ч. 1, стр. 39—40.54
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории средневекового общества и государства, стр. 296—297.55
) Там же, стр. 302—303.56
) Там же, стр. 301—302.57
) Там же, стр. 250, 320, 321.81
Как известно, после революции 1905 года начался глубокий кризис русской буржуазно-либеральной историографии, как и всего русского либерализма. Этот кризис тяжело отразился и на научном творчестве Петрушевского. Петрушевский отказывается от своих прежних методологических позиций, воспринимает “модные” реакционные неокантианские идеи в их риккертианской
форме.О переходе Петрушевского на неокантианские позиции свидетельствует его работа “К вопросу о логическом стиле исторической науки”. Правда, по отдельным частным вопросам Петрушевский в этой статье пытается возражать Риккерту. Так, он не согласен с риккертианским противопоставлением наук о культуре наукам о природе
58). Но не в этих расхождениях с Риккертом значение статьи Петрушевского. Главное в ней—это его отказ от своих прежних методологических установок, переход на позиции неокантианства.Переход Петрушевского на позиции неокантианства подчеркивается уже его определением задач науки. Если раньше Петрушевский видел задачу исторической науки в выяснении законов, по которым происходит историческое развитие, то в статье “К вопросу о логическом стиле исторической науки” он заявляет, что “основная задача науки—преодолеть бесконечное разнообразие бытия путем переработки его в понятия”, причем далее говорится, что переработка действительности заключается в ее упрощении, ее стилизации
59). Петрушевский безоговорочно признает идеалистическое учение Вебера об идеальных типах, заявляя вслед за ним, что “историческая наука перерабатывает конкретную историческую действительность в систематические категории, в идеально-типические чистые понятия, чтобы с их помощью понять и научно истолковать каждую данную индивидуальную и конкретную историческую комбинацию в ее индивидуальности”60). Итак, Петрушевский принимает основную посылку неокантианцев о неспособности науки познать мир в его многообразии, о необходимости переработать, упростить, стилизовать действительность, создать некие идеально-типические чистые понятия, не отражающие действительность.Если учесть, что статья “О логическом стиле в исторической науке” является первой методологической работой Петрушевского после революции 1905—1907гг., то нельзя не признать, что его переход на позиции кантианства совершился довольно быстро. И это не случайно. Петрушевский никогда не обладал цельным материалистическим мировоззрением, которое смогло бы предохранить его от пагубного влияния реакционных идеалистических учений. Отрицательное отношение к марксизму как единственно научной теории, объясняющей законы развития природы и общества, стремление преодолеть “ограниченность” и “односторонность” материализма,—все это создавало благоприятные возможности для усиления реакционных черт в мировоззрении Петрушевского, для перехода его к неокантианству.
Элементы тяготения к неокантианству встречаются уже в ранних произведениях Петрушевского. Так, в “Восстании Уота Тайлера” он говорит о невозможности дать полную всеохватывающую характеристику того или иного общественного строя
_____
58
) Д. М. Петрушевский, К вопросу о логическом стиле исторической науки. Отдельный оттиск из “Известий политехнического института императора Петра Великого”, 1915, т. XXIV, стр. 18. Характерно, что даже не соглашаясь с Риккертом, Петрушевский говорит его языком, полностью воспринимает его терминологию. Вслед за Риккертом, он говорит о науках о культуре и науках о природе, о науках генерализирующих и и науках индивидуализирующих.59
) Там же, стр. 1.60
) Там же, стр. 17—18.61
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, ч. 2, стр. 126.82
кой оценки, которую дал Петрушевский пропагандирующей неокантианские идеи статье Виппера “Несколько замечаний о теории исторического познания”
62). В первый период научной деятельности Петрушевского неокантианские элементы не получили развития в его трудах, но зато они пышным цветом расцвели после 1905 года в связи, с общим кризисом всей русской буржуазно-либеральной историографии.Переход Петрушевского на неокантианские позиции в области методологии тяжело отразился на его исследовании конкретного исторического материала. После революции 1905 года Петрушевский не создает ничего такого, что по важности охватываемого материала и качеству его обработки даже в отдаленной степени напоминало бы “Очерки из истории средневекового общества и государства” и в особенности “Восстание Уота Тайлера”. Характерно, что в этот период Петрушевский отказывается от реализации ранее задуманных научных планов. Так, выпуская в 1903 году первую часть “Очерков из истории английского государства и общества в средние века”, посвященную преимущественно политической истории Англии, он в предисловии заявлял, что в дальнейшем будет дано “систематическое рассмотрение хозяйственной и социальной истории средневековой Англии”
63). Однако вторая часть “Очерков”, где Петрушевский намеревался дать обстоятельное исследование социально-экономического развития Англии в средние века, так и не была написана им. В то же время он занимается переизданием, своих прежних трудов с каждым новым изданием все более перерабатывая их в неокантианской и допшианском духе.Уже в опубликованном в 1914 году втором издании “Восстания Уота Тайлера” намечаются явственные признаки отказа Петрушевского от своих прежних воззрений на феодализм и его генезис, развитие его новых взглядов на феодализм как на систему государственных соподчиненных сословий, на решающую роль государства в процессе феодализации западноевропейского общества. Так, Петрушевский утверждает, что “процесс феодализации западноевропейского общества есть процесс своеобразного приспособления общества к потребностям государства. В интересах более успешного удовлетворения своих основных потребностей государство постепенно организует общество в систему государственных сословий, между которыми и распределяет в форме сложной кооперации труд, необходимый для существования политического целого и правильного его функционирования”
64). Так Петрушевский фетишизирует государство, приписывает ему роль творца исторического процесса. Сам феодализм по существу объявляется продуктом государственной необходимости.Во втором издании “Восстания Уота Тайлера” мы встречаем и первое упоминание о Допше — крупнейшем реакционном буржуазном историке эпохи империализма, предпринявшем в своих работах развернутую фальсификацию процесса генезиса феодализма в Западной Европе. Петрушевский сочувственно ссылается на Допша, доказывая, что средневековое поместье было далеко не чуждо интересам
обмена и что оно весьма считалось с запросами местного рынка65). Если здесь мы можем только еще предполагать, что пересмотр Петрушевским своей прежней концепции натурально-хозяйственного развития средневековья происходит под влиянием Допша, то последующие работы Петрушевского не остав-_____
62
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории средневекового общества и государства, стр. 37—38.63
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории английского государства и общества в средние века, ч. 1, стр. IV.64
) Д. М. Петрушевский, Восстание Уота Тайлера, изд. 2, М., 1914, стр. 554.65
) Там же, прим. 1 к стр. 264.83
ляют в этом никакого сомнения. В предисловии к четвертому изданию “Очерков из истории средневекового общества и государства” Петрушевский прямо заявляет, что он отвергает натурально-хозяйственную концепцию средневекового развития вслед за Допшем
66).В 1917 году свершилась Великая Октябрьская социалистическая революция. В отношении к революции и Советской власти Петрушевский занял принципиально иную позицию, чем большинство верхушки русской буржуазной интеллигенции, представители которой стали либо белоэмигрантами, либо в течение многих лет вели подрывную работу против Советской власти внутри нашей страны.
С первых же лет победы Октября Петрушевский ведет деятельную научно-педагогическую и общественную работу. Важное значение имеет широко развернутая Петрушевским работа по изданию источников средневековья
67). При Советской власти получили полное признание заслуги Петрушевского в изучении истории западноевропейского феодализма. В 1924 году он был избран членом-корреспондентом, а в 1929 году— действительным членом Академии наук СССР. В 1925 году ему было присвоено звание заслуженного профессора.В то же самое время Петрушевский не смог освободиться из плена буржуазной методологии. И это обстоятельство привело к тому, что кризис методологических взглядов Петрушевского, начавшийся еще до революции, в послереволюционный период продолжал углубляться и нашел свое яркое выражение в творческом бессилии Петрушевского, в его преклонении перед “последним словом” реакционной буржуазной социологии и историографии Запада.
Полностью завершается переход Петрушевского на неокантианские позиции. С наибольшей полнотой и законченностью неокантианские воззрения Петрушевского отразились в введении к его последней крупной работе “Очерки из экономической истории средневековой Европы”. Это введение, озаглавленное: “О некоторых логических проблемах современной исторической науки”, является в сущности перепевом реакционных теорий Виндельбанда, Риккерта, Вебера. Петрушевский здесь прямо
заявляет о том, что действительность непознаваема68).Вслед за Риккертом и другими неокантианцами Петрушевский стремится изгнать из науки понятия причинности, законосообразности. Он оказывает невозможность познания причинных связей, существующих в действительности, причинной обусловленности явлений
69). Что касается законов, которые Петрушевский определяет как “общие понятия, которым свойственна безусловная обязательность”, то они “...чем становятся совершеннее..., тем все более и более выражают то, что никогда не происходит в действительности” 70).Петрушевский ведет прямую атаку на материалистическое понимание истории, заявляя о невозможности вскрыть соотношения между яв-
_____
66
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории средневекового общества и государства, изд. 4, М., 1917, стр. 5.67
) Рабочее законодательство и восстание 1381 года. Обзор документов, перевод и комментарии Д. М. Петрушевского в книге “Социальная история средневековья” под редакцией Е. А Косминского и А. Д. Удальцева, М.-Л., 1927 г., т. II. Рабочее законодательство и восстание 1381 г. Обзор документов, перевод и комментарии Д.М. Петрушевского в книге “Английская деревня в XIII—XIV вв. и восстание Уота Тайлера”, М.-Л., 1935. Памятники истории Англии XI—XIII вв. Русский и латинский тексты Великой хартии вольностей и других документов. Перевод и введение Д. М. Петрушевского, М., 1935. Перевод и примечания к книге Уильям Ленгленд “Видение Уильяма о Петре-пахаре”, М.-Л., 1941.68
) Д. М. Петрушевский. Очерки из экономической истории средневековой Европы, М.-Л., 1928, стр. 22.69
) Там же, стр. 29.70
) Там же, стр. 21.84
лениями общественной жизни, познать закономерность ее развития. Он пишет: “...Мысль “открыть” законы между явлениями такой колоссальной сложности, как явления социальные, и видеть их отдельно осуществляющимися, чтобы не сказать несущими свою обязательную службу во всяком человеческом обществе во всем его исторически обусловленном своеобразии, должна быть признана по меньшей мере опрометчивой”
71).Исчезли прежние расхождения у Петрушевского с Риккертом. Если в статье “К вопросу о логическом стиле исторической науки” Петрушевский обосновывает мысль об отсутствии принципиальной разницы между науками о природе и науками о культуре, то в введении к “Очеркам из экономической истории средневековой Европы” он вслед за Риккертом подчеркивает особую природу наук о культуре, пропасть между ними и науками о природе. Петрушевский даже заявляет, что это риккертианское разделение наук на генерализирующие и индивидуализирующие, признание особой природы последних лежит в центре всего учения неокантианцев о логической природе наук о культуре, направленного против материалистического понимания истории или, по терминологии Петрушевского, “методологического натурализма
”72).Став на неокантианские позиции, Петрушевский резко изменяет свое отношение к марксизму. Если раньше методологические работы Петрушевского были в значительной степени посвящены характеристике исторического материализма, который он рассматривал как последнее достижение науки, то в новых его работах нельзя встретить ни одного упоминания о марксизме. Не ограничиваясь этим, при переиздании своих старых работ Петрушевский выбрасывает все те места, где говорилось или даже просто упоминалось о марксизме. Так старое методологическое введение к “Очеркам из истории средневекового общества и государства” было заменено новым, написанным в неокантианском духе. Так Петрушевский усваивает худшие стороны реакционной буржуазной науки, представители которой пытаются вновь и вновь опровергнуть, “уничтожить” марксизм, старательно избегая в то же время всяких упоминаний о нем.
Вместе с тем, прямо не упоминая о марксизме, Петрушевский все| время ведет с ним борьбу под флагом борьбы с “методологическим натурализмом”, “позитивизмом” и т. п. В этой борьбе он не останавливается перед самыми грубыми выпадами по адресу марксизма, социализма. Так, говоря о закрепощении государством римского населения к концу империи, Петрушевский считает возможным заявить, что “...в Римской империи
IV и V веков чисто феодальный принцип реорганизации общества государством в систему государственных тяглых сословий, обязанных служить интересам государственного целого в меру и соответственно характеру своих сил и средств, был осуществлен с небывалой определенностью и неумолимостью, сообщая римскому феодализму этой поры иногда характер подлинного государственного социализма. Суровая государственная необходимость, напряженная борьба за существование с более и более слабевшим культурно обществом привели империю Диоклетиана к этой феодальной организации”73). И это писалось в 1930 год и перепечатывалось в 1937 году!_____
71
) Д. М. Петрушевский. Очерки из экономической истории средневековой Европы, М.-Л., 1928, стр. 44.72
) Там же, стр. 26—27.73
) Д. М. Петрушевский. Очерки из истории английского государства и общества в средние века, 3-е изд., М.-Л., 1930. То же остается в 4-м издании, вышедшем в 1937 году. То же самое Петрушевский говорит и в “Очерках из экономической истории средневековой Европы”, где на стр. 131—132 рисуется страшная картина бедствий всех слоев римского общества в связи с господством “государственного социализма”.85
Перейдя на неокантианские позиции, Петрушевский воспринимает самые реакционные взгляды буржуазных ученых на характер исторической науки. Он, раньше высмеивавший всякие разговоры о возможности существования науки, не связанной с жизнью, с практическими потребностями развития общества
74), теперь сам превращается в проповедника “чистой” науки, не ставящей себе, по его выражению, никакой прикладной цели. Петрушевский заявляет: “Наука для науки, как искусство для искусства”. Только в такой постановке они могут быть настоящей наукой и настоящим искусством, создавать настоящие культурные ценности”75).Под влиянием неокантианских идей Петрушевский пересматривает свои прежние взгляды на интересовавшие его проблемы средневековой истории. Развернутый пересмотр всей своей концепции феодального развития Петрушевский предпринял в “Очерках из экономической истории средневековой Европы” и в третьем издании “Очерков из истории английского государства и общества в средние века”. Не случайно, что каждой из этих книг предпослан теоретический очерк, в котором Петрушевский формулирует свои новые неокантианские методологические установки применительно к проблемам исторической науки. Неокантианские идеи риккертовского толка насквозь пронизывают последние работы Петрушевского, определяют содержание его исторических взглядов, в том числе и взглядов на феодализм.
Характерно, что воспринявший идеи неокантианства Петрушевский стремится не к научному определению феодализма на основе глубокого изучения феодального общества и присущих ему закономерностей, а к “конструированию” феодализма. В полном соответствии с “последним словом” западноевропейской реакционной социологии он требует от
историков, чтобы они занимались не конкретным изучением закономерностей феодального строя, а конструировали некое “идеально-типическое понятие феодализма”, не имеющее ничего общего с реальной исторической действительностью, провозглашает создание такого идеально-типического понятия основной задачей исторической науки76). Исходя из такого рода теоретических соображений, Петрушевский и приступает к “конструированию феодализма как социологической категории, как идеально-типического образа”. Он видит в феодализме продукт целенаправленной деятельности государственной власти, которая в своих интересах производит глубокие изменения в обществе, организуя его в си-тему государственных сословий77).В “Очерках из экономической истории средневековой Европы” Петрушевский полностью заимствует допшианскую трактовку проблемы генезиса феодализма в Западной Европе. Он отказывается от всего прогрессивного, созданного им раньше. Так из сторонника марковой теории он превращается в ее противника, доказывая, что свободная община никогда в истории не существовала, что всегда существовало крупное землевладение, всегда господствовало социальное неравенство
78).Взгляд на феодализм как на исключительно политическое учреждение, не связанное с какими-либо определенными формами хозяйственной
_____
74
) См. Д. М. Петрушевский, Очерки из истории средневекового общества и государства, М., 1907, стр. 7, 10.75
) Д. М. Петрушевский. Памяти А. Н. Савина, “Труды Института истории РАНИОН”, т. 1, М.-Л., 1926, стр. 18.76
) Д. М. Петрушевский, Очерки из истории английского государства и общества в средние века, изд. 3, стр. 16—17.77
) Д. М. Петрушевский, Очерки из экономической истории средневековой Европы, стр. 76.78
) Д. М. Петрушевский, Очерки из экономической истории средневековой Европы, стр. 68, 152.86
организации общества
79), не мог не привести Петрушевского к радикальному пересмотру и его прежней концепции социально-экономического развития Англии до середины XIV века. Этот пересмотр был осуществлен в третьем издании “Восстания Уота Тайлера”. Он нашел свое выражение прежде всего в отрицании Петрушевским существования замкнутого, натурального хозяйства в средние века. Проповедуя пресловутую теорию “вотчинного капитализма”, Петрушевский изображает английское средневековое поместье-манор капиталистическим по своим целям предприятием80). Тем самым он вступает в неразрешимое противоречие со всей своей концепцией восстания 1381 года, органически связанной с признанием факта существования натурального хозяйства в средние века.Можно выделить три основные периода в научной деятельности Д. М. Петрушевского. Первый период, который заканчивается революцией 1905—1907 годов, характеризуется подлинным расцветом научной деятельности Петрушевского. Именно в этот период были созданы все его лучшие работы. В своих трудах, особенно в “Восстании Уота Тайлера”, Петрушевский выступил не только продолжателем передовых традиций русской буржуазно-либеральной медиевистики 70—90-х годов прошлого столетия, но и сделал значительный шаг вперед. Его бесспорной
заслугой является выдвижение на первый план в своей главной работе проблемы классовой борьбы английского крестьянства. Петрушевский дал классическое для буржуазной историографии исследование процесса разложения английского феодализма, связал этот процесс с классовой борьбой, подчеркнул ее прогрессивное значение. Работы Петрушевского этого периода до настоящего времени не потеряли своего значения, используются при изучении истории западноевропейского феодализма.Успехи, достигнутые Петрушевским в изучении конкретной исторической действительности, были обусловлены его передовыми для буржуазного историка методологическими взглядами. В этот период Петрушевский находился под воздействием теории исторического материализма, оказавшей известное влияние на формирование его методологических взглядов. Однако степень этого влияния нельзя преувеличивать. В целом мировоззрение Петрушевского оставалось идеалистическим, что не могло не сказаться на его конкретно-исторических исследованиях. При всей значительности его первых
работ, даже лучшая из них—“Восстание Уота Тайлера” — не выходит за рамки буржуазной историографии.Начало второго периода научной деятельности Петрушевского совпадает с революцией 1905—1907 годов, и продолжается он, примерно, до начала 20-х годов. Этот период характеризуется начавшимся кризисом методологических взглядов Петрушевского. В то же время под влиянием реакционных неокантианских и допшианских идей он приступает к пересмотру своих прежних взглядов на характер средневекового развития.
Примерно с начала, 20-х годов начинается третий период в научной деятельности Петрушевского. Этот период характеризуется его окончательным переходом на позиции неокантианства в области методологии и допшианства в области изучения западноевропейского феодализма. Петрушевский теряет свою научную самостоятельность, становится усердным пропагандистом реакционных неокантианских и допшианских идей в советской исторической науке.
_____
79
)Д.М.Петрушевский, Очерки из истории средневекового общества и государства, изд. 4-е, стр. 401, где утверждается, что феодализму вообще не соответствует “какая-нибудь определенная хозяйственная форма, какой-нибудь определенный хозяйственный строй”.80
) Д.М.Петpушевский, Восстание Уота Тайлера, изд. 3-е, М.-Л., 1927, стр. 109.